Источник: Вологда.РФ, 09 февраля 2022 г. Алексей Кудряшов

Своего последнего военного преступника вологжанин Анатолий Иванович Морковин разоблачил в 1983 году. Но рассказать о работе по линии контрразведки чекист-ветеран, удостоенный многих ведомственных наград и вышедший в отставку в 2008-м в звании подполковника, согласился только сейчас. Правда, некоторые детали все равно придётся опустить - гриф секретности с них не снят до сих пор.

Первый сюрприз судьба уготовила Анатолию Ивановичу еще до рождения. Чудо, что он вообще появился на свет: беременную им маму, перед войной окончившую медицинский техникум и призванную на второй день Великой Отечественной в действующую армию, ранило в октябре 1942-го, но он-таки благополучно родился 19 апреля 1943 года в Ереване, куда женщину успели эвакуировать в последний момент.

Его родители познакомились в начале Великой Отечественной и вместе прошли всю войну, невзирая на раны и контузии. Отец был кадровым военным, сражался еще с японцами на озере Хасан в 1938-м.

- После Победы отца направили в Курск, где и прошло мое раннее детство, - вспоминает Анатолий Иванович. - Там я после третьего класса поступил в суворовское училище - уж очень впечатлили маршировавшие по улицам суворовцы в форме.

С 1955 года Анатолий учился в Ленинградском суворовском училище (окончил в 1961 году - Прим. сайта "Кадетка"). Мечтал стать летчиком, но судьба доверила ему… плавающий танк ПТ-76: отслужил срочную в танковом взводе отдельной разведывательной роты мотострелковой дивизии.

Высшее образование получил, окончив факультет иностранных языков (английский и немецкий) Вологодского пединститута. Но учителем проработал недолго - четыре месяца практики на 5-м курсе в Кичм-Городецкой средней школе и полгода после окончания вуза в 29-й школе Вологды.

И вдруг письмо - предлагают прийти в областное Управление КГБ.

Участок особой важности

Бывший суворовец, владеющий двумя языками и отслуживший срочную в разведроте, был идеальным кандидатом в чекисты, и Анатолий Иванович согласился попробовать себя на этом поприще. Его направили учиться на Высшие курсы КГБ СССР в Минск, а с сентября 1968 года он уже кадровый сотрудник УКГБ Вологодской области.

- Мне был определен участок розыска государственных преступников - пособников фашистов, - вспоминает Анатолий Иванович.

Охота на бывших карателей и приспешников началась еще до Победы и не прекращается до сих пор - у таких преступлений нет срока давности. По подсчетам историка Аарона Шнеера, только за два года (1945-1947) военные трибуналы осудили более 11 тысяч пособников врага. Уличенных в массовых казнях мирных советских граждан на оккупированных территориях приговаривали к высшей мере, менее запятнавшие себя получали по 10-15 лет лишения свободы.

Спустя четверть века, конечно, праведная ненависть к таким людям, зачастую вынужденных пойти служить к немцам в силу безвыходных обстоятельств, поутихла, - их, разумеется, выявляли, но даже не сажали. Но тем не менее расплата настигла не всех.

В 1968 году Управлением КГБ по Вологодской области была разработана система мер по выявлению подозрительных лиц и госпреступников, получившая высокую оценку в Москве. Именно по этой системе начал работать молодой лейтенант Морковин.

И уже одно из первых дел вывело его на настоящего агента Абвера - военной разведки фашистской Германии.

Операция «Пешеход»

Фашистские разведшколы забрасывали агентуру в советский тыл различными способами - как при помощи авиации, так и пешим порядком. Как раз к «пешеходам» относился и агент, с которым Морковина столкнула, что называется, оперативная удача.

Летом 1969 года в Вологду из центрального аппарата КГБ поступил запрос - подтвердить по фото личность преподавателя разведшколы, дислоцированной под Варшавой. По сведениям чекистов, у нас могли проживать несколько бывших выпускников этой школы, отбывших наказание и вернувшихся к нормальной жизни.

Однако Анатолий Морковин выяснил, что на самом деле в Вологде живет только один такой - некто Кондратьев (фамилии фигурантов реальных разыскных дел изменены. - Прим. авт.). Пошел «знакомиться». Тот квартировал в конце нынешней улицы Козленской. Именно там за ремонтом мотоцикла и застал его оперативник.

Надо сказать, бывший выпускник немецкой разведшколы сразу после заброски на нашу территорию добровольно сдался органам и сообщил много полезных сведений, что, впрочем, не спасло его от отсидки. Отбыв срок наказания, он женился на вологжанке и перебрался к нам, надеясь больше не соприкоснуться с прошлым.

Ан нет.

Преподавателя Кондратьев опознал. Более того: Морковину удалось так расположить к себе бывшего курсанта-абверовца, что возникшее доверие вскоре вывело чекиста на след настоящего врага.

Полтора года спустя Кондратьев вдруг сам связался с Морковиным.

В Вохтоге в то время строился завод древесно-стружечных плит, и Кондратьев там работал. А на должность начальника Монзенского дорожно-строительного участка, тоже имевшего отношение к возведению предприятия, прибыл некто Асеев, чье характерно удлиненное лицо и манера речи показались Кондратьеву знакомыми. Потом сообразил: так ведь с новым начальником они вместе учились в Варшавской разведшколе!

Неужели начальник ДСУ - затаившийся агент Абвера? Морковин начал наводить справки. Казалось бы, ничего подозрительного: по документам уроженец Ульяновской области Асеев - фронтовик, закончил войну в звании майора, награжден тремя орденами. Правда, запрос в военный архив обескуражил: оказывается, саперного батальона, в котором Асеев воевал, не существовало! Нашлись и двое, помимо Кондратьева, выпускников Варшавской разведшколы, которые опознали по фотокарточке Асеева. Но нужны были веские доказательства, чтобы привлечь его к ответственности.

Морковин устроил так, что Кондратьев как-то задержался в Вохтоге и посидел с Асеевым, который был не дурак выпить, за «рюмкой чая». Вот тогда-то Кондратьев возьми и «брякни», что помнит Асеева по разведшколе е мол, на соседних нарах спали. Асеев, не смутившись, это подтвердил, но заявил, что бояться ему нечего - якобы он там очутился по заданию нашей разведки.

Вот только после этой задушевной беседы начальник в ту же ночь исчез. Задержали его лишь три месяца спустя в Нижнем Тагиле, когда он попытался выйти на связь с дочерью, проживающей в Казахстане…

Оказалось, никакая разведка Асеева к немцам не засылала. Он, как и Кондратьев, попал в плен и был завербован, а после заброшен в наш тыл. Но принципиальная разница между ним и сразу сдавшимся Кондратьевым в том, что, успешно выполнив задание, Асеев благополучно вернулся к новым хозяевам. А затем, получив новое задание и оказавшись вновь за линией фронта, но, предвидя исход войны, как ни в чём не бывало примкнул к нашим…

Не только полицаи

Разоблачением военных преступников - а таковых, по прикидкам самого Анатолия Ивановича, в его послужном списке наберётся не меньше 15 - его деятельность не ограничивалась. Наряду с розыском, пять лет он курировал Бабаевский и Кадуйский районы. Да и к оперативным комбинациям других сотрудников управления Анатолия Ивановича привлекали. Например, однажды как знающего языки командировали в Череповец, где на строительстве металлургического комбината были задействованы специалисты из-за рубежа. Среди них затесался… иранский шпион.

Были и другие дела, когда в результате розыскных мероприятий разоблачались не шпионы и военные преступники, а обычные граждане, в силу различных обстоятельств проживавшие под чужой фамилией. Правда, не про все эти расследования уже можно рассказывать…

Призраки прошлого

Анатолий Иванович до сих пор с теплотой вспоминает старших товарищей, чекистов-фронтовиков, которые очень многому научили его: Ивана Васильевича Жигалова, который был его непосредственным начальником, Бориса Васильевича Скворцова, Владимира Николаевича Синицына.

Со временем он сменил линию работы, но в год 40-летия Победы вдруг снова столкнулся с одним из военных преступников: будучи на одном из вологодских предприятий и разглядывая галерею фотопортретов ветеранов, увидел… всего в медалях бывшего полицая, которого когда-то разоблачил. Пришлось руководству намекнуть, что к чему, хотя обычно о прошлом фигурантов Морковин не распространялся. На следующий день вместо полицая висел уже другой портрет.

И чем бы ни занимался потом Анатолий Иванович - подготовкой ли личного состава к действиям в условиях военного времени, обеспечением ли собственной безопасности сотрудников - призраки прошлого нет-нет да и всплывали в памяти. Да и теперь, будучи в отставке, он нередко вспоминает старые свои дела. Подчас ему кажется, что не так уж много он и успел.

Но это только кажется.

Автор благодарит за помощь пресс-службу УФСБ России по Вологодской области.